КСАПА ХУЛИГАНКА - Страница 35

- Сделаем, - кивает Михаил.

Я объясняю Жамах, что сейчас мы будем ее переодевать. Как меня. Говорю, что так надо. Обязательно. Она меня слушается. Но с одежкам выходит КОНФУЗ. Лифчик оказался ей мал. Плечи у нее широкие. Решили не надевать. Сверху одежки надели, снизу не стали. ОДЕЯЛОМ укрыли. Обговорили, что и как делать, когда что говорить. Жамах проще всего - если кто-то скажет: "Дыши глубже", надо кричать, будто схватки начались.

Я подумал, что сиськи у Жамах стали намного лучше, чем зимой, когда она к нам попала. Значит, у Заречных зима выдалась голодная. И у степняков тоже плохая охота. А у нас ни одного голодного дня не было.

За окном начинает темнеть. Михаил что-то делает, и под потолком вспыхивает свет.

- ЭЛЕКТРИЧЕСКИЙ ФОНАРЬ? - спрашиваю я, посмотрев на потолок.

- Да. Зажигается здесь, - он щелкает пару раз сучком на стенке. - Мы говорим: "Включил свет, выключил свет".

Смотрю, чем заняты чудики. Сидят рядом с Жамах и смотрят на светящуюся стенку своего маленького ящика. Жамах тоже смотрит, и физиономия у нее напряженно-испуганная Есть у нее такая особенность - на лице сразу два чувства. У всех наших - одно Радость - так радость, испуг - так испуг. А у нее всегда два.

- ... Зажимаешь пяточку между указательным и средним пальцем и поворачиваешь против часовой стрелки. Левой рукой в это время... - тот, что постарше словами и руками объясняет что-то второму.

- Да понял я, понял.

Я сажусь рядом с Жамах с другой стороны от чудиков, беру ее за руку и смотрю, что там ее напугало. Ужас! Разрезанный живот беременной бабы, и ребенок в нем. Все так хорошо видно, что ошибиться невозможно.

- Что это?

- Монография Алексея Слепых по родовспоможению, - не оборачиваясь, отзывается чудик. Я понимаю одно слово: "слепых".

- Читаем, как помочь ей родить, если долететь не успеем, - поясняет второй чудик, взглянув на мое растерянное лицо. Я перевожу это Жамах.

- Прилетели, садимся, - кричит Михаил. Давайте мне документы, я оформлю на пропускнике. Клык, ты понесешь носилки. Становись сзади, меньше вопросов будет.

- Я тогда понесу капельницу, - восклицает младший чудик.

- Отличная мысль, коллега, - одобряет старший. И они засуетились. Я выглядываю в окно. ВЕРТУШКА снижается. Внизу горит много ярких огней, а вокруг - темнота. ВЕРТУШКА опускается на землю, покачивается пару раз и замирает. Гудение стихает.

- Прибыли, - сообщает Михаил. Я помогаю Жамах перебраться на носилку, чудики укутывают ее одеялом, бросают в ноги ненадетые одежки. Задняя часть ВЕРТУШКИ раскрывается, мы поднимаем носилку и идем туда, где горит свет. Свет бьет прямо в глаза, и такой яркий, что слепит. Но чудики идут уверенно, а я держусь за задние ручки носилки, так что мог бы идти с закрытыми глазами.

- Осторожно, ступеньки, - предупреждает тот, что идет первым.

Что это хыз, понял только когда внутри оказался. Стены ровные, гладкие. Потолок не очень высокий, но тоже ровный и гладкий. И очень много света.

Нас приветствуют охотники в такой же зеленой одежке, как у Михаила. Но я ничего не успеваю рассмотреть. Замечаю лишь, что младший чудик несет рогульку с двумя прозрачными пузырями, а в пузырях вода колышется.

С лязгом распахивается стена впереди. Мы, и еще два чудика в зеленом входим в маленькую КОМНАТУ. Стена сзади захлопывается. Закладывает уши. Но открывается стена спереди.

- Вот мы и на Земле, - сообщает Михаил.

Мы входим в большой ЗАЛ. К нам сразу устремляются охотники в зеленой одежке и охотники в темно-синей.

- Не задерживайтесь, несите ее в машину. Документы я оформлю, - громко говорит Михаил. Мы теперь идем так быстро, что почти бежим. Молодой чудик с пузырями на рогульке семенит рядом с носилкой.

- Ват зе метте? - спрашивает подбежавший к нам охотник в синем.

- Дыши глубже, - командует молодой чудик, и Жамах вопит басом. Я чуть носилку не выронил.

- Рожаем мы. Премату берс, - говорит молодой чудик синему. Я опять и половины не понимаю, но синий охотник кивает головой и отстает. На пару вздохов мы останавливаемся перед низенькой, по пояс, загородкой. Но охотник в зеленом торопливо отодвигает ее в сторону. Мы опять проходим маленькую КОМНАТУ, в которой закладывает уши, и в окружении зеленых и синих охотников выходим из хыза наружу. Здесь нет гор!

Зато самобеглую коляску я сразу опознаю. Ксапа о них много рассказывала и рисовала. Чудики из коляски, одетые в белые одежки, помогают затолкать носилку с Жамах внутрь, и мы тоже забираемся внутрь. Охотники в синем и зеленом остаются снаружи, удовлетворенно переглядываясь и что-то обсуждая.

- Едем? - спрашивает чудик в белом.

- Медведева ждем.

Вскоре подбегают Михаил и охотник в синем. Михаил распахивает заднюю дверь коляски, и, указывая пальцем, перечисляет наши имена. Как и договаривались, Жамах называет Оксаной Макаровой-Заде, геологом, а меня - Юрием Орловым, геологом. Услышав свое имя, я киваю.

Синий охотник поднимает руку к голове, Михаил отвечает таким же жестом, влезает в коляску и захлопывает дверь. Коляска дергается и катится вперед, набирая скорость. Я чуть не сваливаюсь с сиденья, но Михаил удерживает за плечо, и показывает, за что надо хвататься.

- Все прошло нормально? - интересуется старший чудик.

- Как по нотам, - отзывается Михаил и раздает чудикам плоские красные штучки. - Твои документы пока побудут у меня, - говорит мне.

А я думаю, как это удачно получилось, что Жамах еще не получила свои две полоски. По полоскам бы ее сразу опознали. А так - нипойми кто. У чубаров своих различают по татуировке на плече, но мы их знаков не понимаем. И вообще, под одежкой не видно.