КСАПА ХУЛИГАНКА - Страница 71

- Правильно говоришь, Платон, - выкрикивает с места Вадим. - Один раз живем. Глупо будет, если тебе экскаватор сослепу голову снесет!

- Или поперек переедет! - подхватывает Юра.

Геологи шумят, весело переглядываются. Видимо, вспоминают что-то.

- Ша, урки! - прикрикивает на них Платон. - Если кто видит, что на него прет экскаватор, отскакивайте и вопите во все горло.

- Что вопить? - подает голос Толик.

- Неважно, что, главное - погромче. Лучше всего - "Стой!". Вопить надо не со страха, а чтоб тот, кто в кабине сидит, услышал. Я сказал.

Платон садится, а охотники и геологи еще некоторое время обсуждают, что будет с человеком, если его экскаватор поперек переедет. Сходятся на том, что Платон прав. Мало не покажется.

Утром Света под восхищенными взглядами ребятни махает гирями. У нее это так легко получается, что кажется, будто и на самом деле просто. Кремень попробовал.

- Ну, знаете, - говорит он нам, - эта баба сильней экскаватора.

Закончив махать гирями, Света бежит до моста и обратно. Низачем! Просто так. Побегать ей хочется, силу девать некуда. А под конец лезет в реку. В холодную-холодную воду. При этом визжит так, будто ее туда силой затаскивают. Чудики - они во всем чудики.

Потом у Светы начинаются трудовые будни. И у Мечталки - тоже. Потому что Света из нашего языка пока всего сотню слов выучила. Вот Мечталке и приходится помогать и переводить. Учит Света всех. И охотников, и детей, и девок, и бабок. Кто придет, тех и учит, никого не гонит.

Лучше всего дело идет у меня и у Жамах. Мы русский знаем. Потом - у детей. Они тоже от Ксапы много слов нахватались. Мечталка - не в счет. Она, оказывается, уже давно читать умеет. Читать, вообще-то, просто. Надо только буквы знать. Ну, еще многие слова пишутся не так, как надо. Мы говорим "щас", а пишется "сейчас". Говорим "дожьжьи", а пишется "дожди". Поэтому писать намного труднее, чем читать. Да еще надо все буквы хорошо помнить. Когда читаешь, взглянул на нее - и вспомнил. А если пишешь, так не получается.

Из-за того, что писать у нас пока плохо выходит, мы посылаем Ксапе звуковое письмо. То есть, Света дает нам диктофон, и каждый говорит то, что хочет сказать Ксапе. Потом мы относим диктофон Сергею, и он передает ФАЙЛ в больницу. Чего я не понимаю, говорили мы долго, а Сергей в один момент передал. Я спрашиваю его об этом, он говорит, что сжал наше письмо. И руками при этом показывает, будто снежок лепит.

- Ксапа расправить-то файл сможет? - на всякий случай уточняю я.

- Да без проблем! Мы всегда так делаем.

Я все равно мало понимаю. Вернется Ксапа - расспрошу.

- ... Отсюда топливо по этим трубам попадает в топливный элемент. В нем оно сгорает по-тихому, но зато образуется много электроэнергии. Электроэнергия идет на электромотор, который крутит несущий винт. Ну, понятно?

- Понятно, что так просто это не понять. Вот эта штука крутит винт, так?

- Так.

- А сила идет из этой толстой бочки?

- Да. Из топливного элемента.

- А в него течет та вонючка, которую мы из бочек наливаем.

- Правильно!

- Так куда вонючка девается?

- А куда в костре дрова деваются? В дым превращаются! Вот в эту дырку дым вылетает.

- Ну да... В дым, тепло и свет... Так электричество - это свет или тепло?

- Электричество - это такая штука, которую можно превратить и в свет, и в тепло, и в силу, которая наши машины двигает. Это такая удобная сила, которую легко и просто преобразовать во что-то нужное и полезное.

- Ну ни фига себе! Это надо переварить. А посмотреть на электричество можно?

Сергей на секунду задумывается.

- Недавно гроза была. Молнии видел? Это дикое природное электричество. Я не знаю, как лучше объяснить.

- Сила! - восхищаюсь я. - А Жамах говорила... Ну, это неважно. А молнию можно поймать и пустить в твою машину?

- Поймать - запросто! - улыбается Сергей. - Только лучше этого не делать. Для нас молния - слишком могучая штука. Дикая сила! Двигатель видишь? Сгорит на фиг, хоть и железный.

Перевожу чубарам, и идем приставать к Вадиму и Евражке. Евражка лучше меня экскаватором управляет, пусть она и объясняет. Если честно, не хочу я помогать Сергею фильтры мыть. Очень уж воняют все его ведерки и корыта. Охотник не должен ничем пахнуть.

- Надоели они тебе? - улыбается Жамах. - Чупа говорит, ты ничего не скрываешь, но все равно тебя понять трудно. Слова не наши, непонятные. Я ему говорю: "Учи язык".

- Я сам еще мало знаю. А теперь узнал, что и чудики не все знают.

- Они свое дело хорошо знают.

"Какое?" - хочу спросить я машинально. И тут меня - словно дубиной по голове. Они же геологи! На камни охотятся даже если в ручье купаются.

- Жамах, ты права как никогда! - и бегу смотреть, кто чем занят.

Юра из узкой канавы с отвесными стенками, оставшейся после экскаватора, штыковой лопатой делает не такую глубокую, но зато широкую канаву с пологими стенками. При этом старается аккуратно срезать дерн и уложить его на стенки. А самое дно утаптывает ногами. Кажется, работает и работает человек... Но иногда он выворачивает лопату земли с самого дна канавы и, мелко потряхивая лопату, ссыпает землю, пристально разглядывая комочки и камешки. В один из таких моментов я к нему и подхожу.

- На камни охотишься?

- Точно! - улыбается он. - Совмещаю приятное с полезным.

Очень скоро я слышу новое слово: ГЕОЛОГИЧЕСКОЕ ТЕЛО. Узнаю, что чем глубже яма, тем древнее там земля. Только сначала нужно МОРЕНУ пройти. Что такое ЛЕДНИК, и чем глины отличаются от суглинков, что бывают голубые кембрийские глины, которых у нас нет, и что такое вообще ОБЛОМОЧНЫЙ МАТЕРИАЛ. О любимом деле Юра может говорить часами.